Джонатан Пауэлл
На эти мысли меня натолкнуло выступление профессора Скотта Гилберта на Салоне дендрологического пчеловодства № 20 и, в тот же день, посещение свободно живущих пчел в Бленхеймском дворце.
Что мы знаем об алхимии производства мёда? Делают ли пчелы мёд? Согласно общепринятой точке зрения, собранный нектар сначала накапливается в медовом зобике пчёл — своеобразном желудке. Здесь ферменты инвертазы расщепляют молекулы сахарозы нектара на простые сахара — глюкозу и фруктозу, что и является началом процесса созревания мёда. Однако более тонкая точка зрения заключается в том, что этим процессам способствуют многочисленные специализированные микробы кишечника, которые коэволюционировали вместе с пчелой. Те немногие бактерии, которые встречаются в пчелином медовом урожае, являются специалистами, способными выживать в чрезвычайно богатой кислотами и фруктозой среде. Без этих и многих других микробов пчёлы не смогли бы функционировать — они жизненно важны для защиты от патогенов, пищеварения и даже развития нейронов, помогающих пчелам находить нектар. Таким образом, в некотором смысле не пчелы делают мёд, а коллектив симбионтов.
С появлением недорогого секвенирования ДНК примерно в 2000 году в биологии произошел переворот в нашем понимании того, что такое живое существо. Мы больше не можем рассматривать животных как отдельных особей, защищенных иммунной системой от сурового мира патогенных микроорганизмов, бактерий, грибков, паразитов и вирусов. Вместо этого мы теперь знаем, что живые организмы представляют собой команду игроков, которые одновременно защищены и поддерживаются иммунной системой.
Из всех триллионов клеток человеческого тела более половины не являются человеческими, это другие организмы, работающие вместе с человеческими клетками, чтобы помочь нам функционировать. Без них мы не смогли бы существовать, поскольку они выполняют задачи, которые не под силу нашему организму, например, переваривают пищу и поддерживают иммунную систему.
Мы можем назвать эти нечеловеческие микробы симбионтами. Симбионты приходят к нам в дар от материнского организма, из окружающей среды и при социальном взаимодействии. Мы часто думаем, что задача нашей иммунной системы — защищаться, но она также должна поддерживать и защищать команду симбионтов, которые, в свою очередь, помогают нам жить здоровой жизнью. Симбионты не только помогают нам, они могут формировать нас, изменяя экспрессию наших генов, они являются частью нашего физического и неврологического развития.
Способы совместной работы организмов огромны и постоянно меняются, поэтому можно сказать, что творчество в природе происходит от необычного способа организации и совместной работы этих команд игроков. Многие функции, которые мы приписываем животным, на самом деле могут быть результатом взаимных отношений между животным и симбионтом. Например, кальмар бобтейл (Euprymna Scolopes) создает в своем теле специализированный каркас для бактерий Vibrio fischeri, создающих свет для охоты и камуфляжа, коровы зависят от специализированных бактерий для разложения травы, медведи коалы нуждаются в них для переваривания листьев эвкалипта, а в царстве грибов трюфели, помимо симбиотических отношений с корнями, используют бактерии для создания манящих ароматов, которые приводят к их обнаружению и потреблению другими животными, что в конечном итоге приводит к распространению репродуктивных спор.
Мы не обязаны рассматривать «команды» только как клетки внутри организма. Для пчел мы можем рассматривать дрожжи в пыльце, которые перерабатывают её в легкоусвояемый пчелиный хлеб (пергу). Цветы — часть команды. Деревья, на которых пчёлы так тонко выстраивают свою жизнь, также являются частью команды. Они не только служат защитной полостью, но и содержат целый ряд других участников команды, таких как грибы, смолы, масла и мелкие беспозвоночные, которые работают вместе в сложной сети взаимоотношений. Является ли дерево хозяином пчел или дерево — частью пчел? Или они одно целое? Одна команда, или одно существо, как любят говорить некоторые пчеловоды.
Понимание того, что живые организмы состоят из поддерживающих друг друга команд, очень важно. Слишком пристальное внимание к организму или его генетическим кодам может привести к тому, что мы перестанем замечать взаимодействие между ними. В 2018 году исследователи показали, что глифосат нарушает микробиоту кишечника медоносных пчел на уровне, характерном для нашей окружающей среды. Это те самые микробы, которые так важны для здоровья медоносной пчелы. До этого исследования производитель утверждал, что глифосат безвреден для насекомых и других животных, поскольку воздействует на фермент, используемый только растениями и микробами. Это очень узкое представление о том, что такое животное.
Поняв важность команд, мы можем увидеть, как это может изменить наши взгляды на естественный отбор. В прошлом мы могли думать о естественном отборе исключительно как о конкурентной силе. Однако что, если представить естественный отбор как постоянно бдительного куратора «команд», причем творческий потенциал исходит не от конкурентных сил, а от взаимоотношений и процессов между командами. Если мы проигнорируем творческий потенциал команд в эволюции, то рискуем упустить из виду одну из важнейших движущих сил жизни на Земле. Если посмотреть на это с другой стороны, то мы сможем взглянуть на мир новыми глазами и открыть для себя возможности нового мышления. Возможно, когда мы видим, что животное терпит неудачу в окружающей среде, это может быть связано с тем, что один из его микроскопических членов команды испытывает трудности, и когда мы «лечим» пчелу от клещей, мы должны учитывать воздействие не только на пчелу, но и на всю команду. Когда предлагается новая конструкция улья — является ли она оптимальной для всех членов команды?
Нарисовав эту сцену с командами, взаимоотношениями и силами отбора, давайте посмотрим на недавнее внимание СМИ к колониям Apis Mellifera Mellifera (AMM) в Бленхеймском дворце. Здесь мы видим сильные генетические линии в основном чистых местных медоносных пчел, свободно живущих в дуплах деревьев без вмешательства человека в дворцовых лесах. Похоже, что они полностью свободны от вредителей и болезней, которые поражают многие пчелиные колонии, содержащиеся на пасеках.
Это действительно великое открытие, но, возможно, не столь уникальное, как предполагалось в статье. Однако то, как СМИ восприняли это открытие, вызывает беспокойство. В статье говорилось об «изъятии генетики» этих пчел для целей селекции. Желание взять генетику продиктовано романтической привязанностью к пчеле, которая была распространена на Британских островах более ста лет назад. Проекты по разведению темных пчел как «наследственных» пчел привлекли внимание исследователей и любителей, финансируемых лотереями. Однако за последние 100 лет окружающая среда и коллектив, который создавал и поддерживал этих темных пчел, изменились до неузнаваемости. Будет справедливо сказать, что фермер, живший в 1500 г., узнает функции и методы работы фермы 1900 г., но тот же самый фермер будет совершенно потерян на ферме 2020 г.
Эта идея «захвата генетики» неизбежно приведет к неудаче. Генетика пчел в Бленхейме не может быть отделена от других участников коллектива. Это и древние дубы и ливанские кедры, которые обеспечивают дупла, и лекарственные соединения в деревьях, и грибки и бактерии в деревьях, которые они выбирают, и липовые деревья, и другие источники пищи, и география земли, и расположение лесов. Список, как вы можете себе представить, бесконечен, и существует множество взаимосвязей, о которых мы не знаем.
Отец современной генетики Уильям Бейтсон заметил: «Мы обычно думаем о животных и растениях как о материи, но на самом деле они являются системами, через которые проходит материя». Мне хочется думать, что это наблюдение показывает, что даже отец современной генетики согласен с тем, что нельзя просто «взять» генетику пчел в Бленхейме, она является частью сложных взаимоотношений между окружающей средой и коллективами.
В знак признания этих коллективов и тесной связи с местом более подходящее название для пчел в Бленхейме — не «черная пчела» или «темная пчела», а «пчела Бленхейма». Географическая система названий, которая использовалась задолго до упрощения до названий отдельных расовых линий. Не так давно у нас были пчелы из Северного Линкольншира (Бостона), из Северного Йоркшира (Кливленда), из Восточного Мидленда и т.д. Пчеловоды с удовольствием наблюдали за десятками мельчайших различий между ними — цветом и влажностью воскового покрова, окраской, волосяным покровом, расплодом, типом крыльев и поведением (своего рода генетический код, который мы все понимаем!). Пчелы были названы в честь земли и игроков команды, проживающих на этой земле.
Более важным, чем то, к какому генетическому штамму может относиться пчела Бленхейма, является тот факт, что она выжила. Они не были уничтожены паразитом Acarapis woodi, который, как утверждается, уничтожил темную пчелу, они также пережили клеща varroa, который опустошил колонии управляемых пчел. Они приспособились к меняющимся культурам и землепользованию в окрестностях поместья.
В пользу пчел Бленхейма говорит и то, что они не подвержены определенным влияниям, которые, как доказано, «играют против» описанных выше команд:
- Пчеловоды, которые регулярно заменяют мёд, собранный пчелами, сахарным сиропом — искусственным, стерильным кормом, в котором полностью отсутствует множество жизненно важных «командных игроков», которые передаются между пчелами в процессе их кормления и социального взаимодействия.
- Практика пчеловодства противоречит естественной биологии пчел, включая подавление роев, уничтожение трутней и ежегодное уничтожение пчелиных маток для замены их более молодыми и часто импортируемыми пчелами других видов.
- Пчелы не подвергаются воздействию пчеловодных химикатов, используемых для борьбы с клещами и болезнями, но наносящих вред симбионтам.
Вместо того чтобы подвергаться воздействию неблагоприятных факторов, угрожающих общему здоровью и благополучию медоносной пчелы, пчелы Бленхейма получают в свое распоряжение относительно чистый корм, практически не загрязненный химикатами и пестицидами, широко распространенными в наших сельскохозяйственных ландшафтах и поражающими как пчел, так и их сородичей. Примечательно, что пчелы Бленхейма имеют в своем распоряжении не только корма из липовых рощ и древних лесов, но и выбор подходящих для пчел мест гнездования и могут жить в соответствии с потребностями своего вида. Размеры гнезд, как правило, невелики — до 8 литров. Они ведут совершенно иной образ жизни, чем управляемые пчелы, живущие на унифицированных рамках и в ульях большого размера.
Судя по всему, мы уже давно обеспокоены благополучием медоносных пчел и других опылителей, и такая обеспокоенность, безусловно, оправдана. Пчелы Бленхейма действительно показывают нам путь к созданию и сохранению регионов, где популяции насекомых могут существовать и процветать в равновесии друг с другом. Свободно живущие медоносные пчелы никогда не представляют угрозы для других опылителей, поскольку ведут скромный образ жизни, собирая достаточно пищи для выживания в своих относительно небольших гнездах. В то время как пчелы, управляемые пчеловодами в искусственно созданных больших ульях, рассчитанных на максимальное производство меда, с большой вероятностью нарушат хрупкое равновесие, установившееся в отсутствие вмешательства человека.
В Великобритании насчитываются многие тысячи свободно живущих колоний медоносных пчел. Хотя многие из них, возможно, не столь необычны, как пчела Бленхейма, они выжили и очень здоровы. Вместо того чтобы рассматривать этих пчел как угрозу для управляемых медоносных пчел или других пчел, мы можем считать их настоящим национальным достоянием. Они должны быть защищены законом, как и другие пчелы. Меня удивляет, что единственными защитниками пчел Бленхейма являются попечители и сотрудники этого поместья. Я надеюсь, что благодаря их открытию пчелы не пострадают от бездумного размещения коммерческих ульев и станут источником вдохновения для более глубокого понимания.
Для тех, кто хочет поддержать свободно живущих медоносных пчел, можно уже сейчас:
- Создавать медоносным пчелам подходящие искусственные полости для жизни на небольших деревьях с низкой плотностью в лесах, где деревья ещё слишком молоды для создания подходящих дупел
- Поддерживать производителей органически выращенных биологически разнообразных культур
- Поддерживать усилия по защите свободно живущих пчёл в законодательном или ином порядке путем повышения осведомленности об истинной природе медоносной пчелы и её роли как командного игрока
- Поддерживать всех членов команды, обеспечивая благоприятную окружающую среду и для них. Это включает в себя понимание ценности и защиту старых, перестойных и упавших деревьев.
Поскольку мы только сейчас начинаем осознавать масштабы этого нового мира командных игроков и их роли, нам как никогда необходимо относиться к природе с чувством благоговения. Несмотря на то, что современное секвенирование ДНК очень увлекательно (пока еще в зачаточном состоянии), нет необходимости в том, чтобы мы полностью понимали или знали все эти вновь открытые взаимоотношения между пчелами, их симбионтами и окружающей средой. Коренные народы чувствовали и уважали эти связи без помощи современного научного анализа и данных. Ирония заключается в том, что мы знаем гораздо больше, чем эти древние культуры, и, тем не менее, эти знания не сопровождаются мудростью, позволяющей жить в равновесии с природой. Поэтому совершенно очевидно, что мудрость не приходит от научного знания — она может прийти только от наших коллективных усилий по осознанию и соединению с природой; чувствительности ко всем участникам команды — видимым и невидимым.